Шло лето 2007-го… Окончив, наконец, школу, я отчаянно пыталась оказаться студенткой одного из столичных вузов. Конкурсы на московские журфаки были бешеными, и депрессия нарастала прямо пропорционально отсутствию моей фамилии в списках поступивших. Тогда я твёрдо решила: если здесь моим слезам не поверят, сделаю пирсинг. Взаимосвязи, в принципе, никакой, просто захотелось что-то изменить. Вопреки всем суровым тётям из приёмных комиссий, орущему после очередного провала отца и подруге, которой родители уже давно оплатили учёбу в МГУ. Эдакий протест против всего мира.
Задумав свой коварный «прокол», я укатила поступать в столицу своего региона. Конкурс меньше — шансов больше. Увидев моё школьное «золото», вузовские превратники распахнули двери alma mater, и через час я уже была официальным студентом. Ну всё, думаю, на 1 сентября явлюсь с серёжкой в губе (тогда среди «неформалов», к коим я себя и относила, это было нереально круто и модно). Родители вроде как успокоились, значит, ругаться не будут, подумала я.
Проснулась утром одного дня, села за компьютер и залезла на первый попавшийся сайт о боди-арте. Штанги, кольца… Названия напоминали тренажёрный зал. Почему-то на ум пришла картина: иду я такая с кольцом этим самым в губе и цепляюсь им за ветку, кровь, слёзы… Б-р-р-р… Меж тем, желание стать индивидуальностью взяло верх. Посмотрев на прейскурант заведений красоты, я поняла, что нет другого выхода, как делать всё самой. Страха не было, да и болевой порог предельно высокий… Операция прошла в считанные секунды. И вот маленькое аккуратное колечко из хирургической стали уже красуется на моём довольном лице.
Тогда не было понимания, зачем мне это, как воспримут окружающие и что скажет мама — было только стойкое осознание того, что я не такая, как все. Это радовало, ошеломляло, оглушало и превозносило. Это сейчас, в 27, ты думаешь, вот дурочка, разве кольцами, татуировками и синими волосами можно выделиться в толпе?! Тогда, 10 лет назад, для меня самым «крутым» комплиментом стали слова одноклассницы — «Господи, Маринка, да ты такая нереальная! Вот в универе теперь все парни точно твои!»
Восторг тех лет превратился в сегодняшний сарказм. Парни, которые обращали внимание на мой пирсинг, были рокерами, панками, растаманами и прочими приверженцами подростковых субкультур. Самое смешное, что некоторые до сих пор ходят в рваных кедах и с длинными волосами. Принцы, которые по нраву мне сейчас, в сторону неформалок с розовыми косами и кольцами в носу даже и не смотрят, мало того, стороной обходят и так, знаете, презрительно закатывают глаза.
Это хорошо, что спустя год после появления пирсинга, у меня хватило ума от него избавиться. Мама, которая была не особо в восторге (меня, кстати, удивила её реакция на появление кольца у меня на лице — она пожала плечами и сказала, что лучше пережить это в 17, чем в 27), провела хорошую воспитательную работу. Она так ненавязчиво подсовывала мне журнальчики с красивыми и ухоженными «правильными» девушками, подшучивала надо мной в магазинах, когда я проходила через рамку металлодетектора («пикнет» или нет), и даже сравнивала меня с рогатыми животными, которым вставляют кольца в нос. Потихоньку мой протест оказался и не протестом вовсе: позже я осознала, что отнюдь не радикальная мишура выделяет меня среди сверстников.
Теперь свои кольца, дреды в волосах (они тоже имели место быть) и прочие «шалости» я вспоминаю со смехом. И осознаю, как важно было пройти через такой этап в жизни только для того, чтобы в очередной раз удивиться родительскому дару предвидения и терпению, которое они проявляли во время всех моих выходок.
А тем временем, пока готовился этот материал, а моя мама плескалась в море, я сделала пирсинг в хрящике уха. Мне 27, и ругать меня уже поздно…
Поделиться в соц. сетях
